Как нашли клад в особняке нарышкиных

Начало истории — осень 1917 года. Это было время больших перемен, затронувших каждого, в том числе и обитателей особняка. Они приняли непростое решение — покинуть родину, но судя по найденным
вещам, собирались вернуться в свой дом. Отсюда выбор места, тщательность при упаковке — продуманность каждой детали.

…27 марта 2012 года около восьми часов вечера сотрудники частного охранного предприятия, осуществляющие охрану объекта реставрации — особняка Нарышкиных, обратили внимание на автомобиль
«Газель», в который на территории стройплощадки загружались мешки с мусором. Машина принадлежала одной из субподрядных организаций.

Александр Новиков,
заместитель генерального директора компании «ИНТАРСИЯ»:

Охранники проверили, что находится в этих мешках, так как в подобного типа автомобилях мусор не перевозится. В результате в «Газели» среди мешков с мусором были обнаружены 8 мешков, в
которых находились странные свертки. Руководство охранного предприятия оперативно сообщило об обнаруженном руководителю нашей службы безопасности, а тот в свою очередь проинформировал
генерального директора компании — Виктора Смирнова, которые незамедлительно прибыли на объект.

Сотрудники службы безопасности «ИНТАРСИИ» потребовали разгрузить машину, осмотрели предъявленные мешки и перенесли их в охраняемое помещение, а также приступили к осмотру всех
реставрируемых помещений. В результате осмотра во флигеле на 1 этаже нашли еще 10 мешков, которые были также приготовлены для вывоза.  При осмотре флигеля между 2 и 3 этажами был обнаружен
вскрытый пол тайника. Внутри тайника находились деревянные ящики  и свертки. Таким образом было обнаружено всего 18 мешков (10 — во флигеле, 8 — в машине, а также 1 большой ящик, дорожная сумка
и 5 свертков — в тайнике). Все эти предметы были перемещены в отдельное помещение, для охраны которого были привлечены дополнительные силы.

«28 марта о находке было сообщено в Комитет по государственному контролю, использованию и охране памятников Санкт-Петербурга (КГИОП) и ГУВД СПб и ЛО.  Представители КГИОП в период с 28
марта по 09 апреля проводили опись и инвентаризацию найденного, а также упаковывали предметы для их дальнейшей транспортировки. Сотрудники правоохранительных органов проводили оперативно-розыскные и
поисковые мероприятия, осуществляли охрану и участвовали в описи предметов», — рассказывает Александр Новиков.

2168 предметов — такова окончательная цифра пересчитанного клада. Количество впечатляет обывателей, однако на специалистов большее впечатление производят целостность и полнота коллекции, аналогов
которой в российских музеях нет. Пять практически полных сервизов на все случай жизни (столовые и чайно-кофейные) — представители и свидетели эпохи конца XIX и начала XX веков — дошли до нас в
идеальном состоянии, несмотря на 95 долгих лет проведенных в заточении. Эта заслуга без сомнения принадлежит тому, кто спрятал коллекцию.

Дорожная сумка, оберточная бумага, газеты датированные мартом, июлем, августом и сентябрем 1917 года, материя, до сих пор сохранившая запах уксусной эссенции, — все это упаковочный материал для
предметов, вывезти которые с собой владельцы особняка не могли, поэтому были вынуждены спрятать. Другая часть коллекции хранилась в специальных деревянных ящиках, в которых были предусмотрительно
оставлены фартуки, также пропитанные уксусом. Такой способ хранения позволил уберечь всё от окисления.

Найденные сервизы столового серебра русской и европейской работы, скорее всего, были сделаны по заказу семьи Нарышкиных. В пользу этого предположения говорит то, что на многих вещах имеются их
фамильные гербы. На предметах российской работы — клейма лучших отечественных ювелиров второй половины XIX — начала XX века: Овчинников, Хлебников, братья Грачевы, Кейбель, большинство из которых
были поставщиками императорского двора. Среди коллекции особо выделяется парадный столовый сервиз в «русском стиле» Игната Сазикова. Филигранность работы, количество и разнообразие
предметов служат наглядным примером высочайшего мастерства русских ювелиров.

Не обошлось и без юмора, пословиц и поговорок: к примеру, на большой чаше для вина выгравирована надпись «Загорелась душа до винного ковша», а на каждой рюмочке своя индивидуальная:
«И курица тоже пьет», «Лучше пить за столом, а не пить за столбом»…

Самой малочисленной оказалась посуда с клеймами Фаберже — солонка и кубок, больше напоминающий по своим размерам рюмочку.

Светлана Стрижак,
главный специалист КГИОП:

Данный призовой кубок свидетельствует о хобби владельцев: его за второе место получил конь Делибаш. Этот конь получил и другой кубок за первое место в скачках, как гласит надпись: «получен из
рук императрицы Александры Федоровны». Это живые и очень трогательные детали частной жизни, одномоментно остановленной и законсервированной.

Кроме того, найдено несколько мелких пасхальных подвесок — россыпью и на цепочке, — хранившихся в футляре с клеймом Фаберже, наручные часы и небольшие настольные часы в корпусе гильошированной
эмали. Однако до результатов официальной экспертизы говорить об авторстве этих предметов преждевременно.

Среди столовых сервизов интересен сервиз французской фирмы Aucoc Aine c фигурными держателями крышек. Коллекцию столового серебра дополняли французские ножи с перламутровыми и фарфоровыми
расписными ручками, ящики с приборами. Наличие небольшого количества предметов из фарфора (блюдце и чашка) можно объяснить лишь тем, что такую посуду было легче перевезти через границу: материальной
ценности с точки зрения новой власти она не представляла.

Также было найдено несколько боевых орденов Российской Империи: орден Святой Анны, орден святого Станислава и орден святого Владимира с мечами. Это высокие награды для штаб-офицерских чинов, то
есть от чина подполковника. Кроме того, обнаружены медали «В память 300-летия царствования дома Романовых» и «В память 100-летия Отечественной войны 1812 г.», которые вручались
военнослужащим, а также сербская медаль и черногорский орден.

Интересно, что среди наград обнаружены и две георгиевские медали, которые давались только нижним чинам. Медали номерные и, соответственно, есть возможность определить личность награжденного. Кроме
наград, сохранилось свидетельство на медаль «За труды по отличному выполнению всеобщей мобилизации», выданное на имя поручика Сергея Сомова, который, возможно, являлся дальним родственником
семейства Нарышкиных, так как на некоторых предметах рядом с гербом Нарышкиных изображен герб Сомовых. Сама медаль отсутствует.

До лучших времен были спрятаны в тайнике и массивные канделябры-жирандоли, несколько пар запонок, браслеты, золоченый обруч для волос, два настольных зеркала в серебряных рамах, серебряные
несессеры, зеркала и щетки в серебряных оправах и даже расческа для волос, наполовину лишившаяся зубцов.

«Уже сейчас до проведения технико-технологической и историко-культурной экспертиз можно оценить значимость находки: и по количеству предметов и их комплектности, и по точному обозначению
времени, когда был сделан тайник, — характеризует клад Светлана Стрижак. — Значимость находке придает и очевидная принадлежность вещей дому и семье Нарышкиных: гербы Нарышкиных есть на большинстве
предметов. Гербы литые, гравированные, выполненные в эмальерной технике. Даже на полотняных фартуках, в которые были завернуты многие предметы, вышита голубая буква «Н» униформа домашней
прислуги».   

Не нашли места в новой жизни владельцев особняка и такие характерные для аристократического дома предметы, как серебряные колокольчики для вызова прислуги и два электрических звонка для тех же
целей. Один из них стилизован под пасхальное яйцо и выполнен в технике гильошированной эмали, где кнопкой служит драгоценный камень, а шнур имеет шелковую оплетку. Второй — в виде забавной фигурки
лежащей собаки, которая при нажатии на кнопку склоняет голову.

Опись клада была проведена в рекордно короткие сроки сотрудниками КГИОП, которые выполнили визуальный осмотр, первичный учет, фотофиксацию, описание, обмеры, упаковку предметов с опечатыванием и
маркировкой. Упаковку большемерных предметов осуществили сотрудники Русского музея.

В настоящий момент содержимое клада находится в 37 коробках, 4 плоских упаковках (под блюда и подносы), 4 исторических кофрах, 8 деревянных ящиках под большемерные предметы. Всё это опечатано и
готово к переезду.

На сегодняшний день, в соответствии ч. 2 ст. 233 Гражданского кодекса РФ, на часть клада либо вознаграждение имеют право лица, нашедшие клад и собственники земельного участка, либо строения, в
котором он был обнаружен.

По планам ПИБ, место, где был обнаружен тайник, скорее всего, находится в зоне общедолевой собственности. В этом случае права на клад имеют город в лице КУГИ, ООО «ИНТАРСИЯ» и физическое
лицо, т.е. собственники помещений флигеля.  

Потомки семьи Нарышкиных не могут претендовать на клад. Декретом «О земле», принятым II Всероссийским съездом Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов 26 октября 1917 г.,
«помещичьи имения, равно как все земли удельные, монастырские, церковные, со всем их живым и мертвым инвентарем, усадебными постройками и всеми принадлежностями, обращались во всенародное
достояние (переходили государству)». При этом, согласно примечанию 1 к ст. 59 Гражданского кодекса РСФСР 1922 года, которое никто не отменял, бывшие собственники, имущество которых было
экспроприировано на основании революционного права или перешло во владение трудящихся до 22 мая 1922 г., не имеют права требовать возвращения этого имущества. Это означает, что все наследники,
которые могли бы претендовать на данное имущество, потеряли свое право на владение им с момента экспроприации, сообщается на сайте ГК «ИНТАРСИЯ».

Экспертизой клада Нарышкиных займется Министерство культуры, после чего оценка предметов будет осуществлена структурами, подведомственными Министерству финансов. Экспертиза может занять год, а
оценка — два-три месяца. После экспертизы и оценки предметов ГК «ИНТАРСИЯ» хотела бы, чтобы данная коллекция не разбивалась на отдельные части, а вернулась на свое историческое место — в
особняк Трубецких-Нарышкиных, где и была найдена.

Справка

В кладе Нарышкиных нашли 2168 предметов: 5 практически полных серебряных сервизов, среди которых можно выделить парадный столовый сервиз в «русском стиле» (более 200 предметов) работы
фирмы Сазикова. На предметах российской работы стоят клейма лучших отечественных ювелиров последней трети XIX-начала XX века (Сазиков, Овчинников, Хлебников, братья Грачевы, Фаберже, Кейбель), а
также изделия из серебра европейской, преимущественно французской, работы. Среди находок — боевые ордена, медали и памятные знаки с наградными документами, ювелирные украшения и часы, туалетные
приборы, столовое серебро, несколько мелких пасхальных подвесок. Часть предметов находилась в исторических футлярах.

Вскоре после обнаружения клад частично показали в Константиновском дворце (выбор площадки не случаен: как-никак парадная резиденция с особым режимом охраны, находится в ведении Управделами президента), затем передали на хранение в Екатерининский дворец (ГМЗ «Царское Село»). Публике его не показывали Поэтому поползли слухи, что его чуть ли не распродают по частям.

За семью замками

Толстые стены, сложные коридоры, небольшое помещение с низком сводом — именно тут, в подвале Екатерининского дворца, скрытый от глаз десятков тысяч туристов, хранится клад. Здесь я встречаюсь с Маргаритой Лопатенко — хранителем фонда коллекции музейных предметов с содержанием драгоценных металлов и камней.

— Помещение, в котором мы находимся, выделили специально для хранения клада Нарышкиных, для размещения предметов закупали специальные шкафы-драйверы, стеллажи, — рассказывает хранитель. — Сюда никто не вхож, такой формат называется «закрытое хранение». Здесь все закрывается и опечатывается, входит только хранитель и люди вроде вас — по заранее подготовленным документам и конкретным потребностям. Все, кто приходит, обязательно заполняют журнал посещения фонда. Витрина закрывается на ключ, ключ убирается в тубус, тот опечатывается и отдается на служебный вход под роспись — все настолько под учетом, что едва ли можно заподозрить неладное. Габаритные предметы, которые не помещаются в витрины, стоят отдельно, обычно они закрыты микалентной бумагой.

Больше всего среди предметов столовых приборов: роскошные сервизы включают ножи и вилки с фарфоровыми ручками, роспись на которых не повторяется, очаровательные столовые ножики с перламутровыми ручками, золоченые вещи.

Многое Нарышкины заказывали во Франции, на большинстве предметов — фамильный герб. Здесь есть тончайшей работы солонка с клеймом фирмы Карла Фаберже, выдающиеся работы известного мастера Игнатия Сазикова.

Почему две тысячи предметов — это мало

Столовые приборы разложены с трепетом: именно «по одной ложечке». Хотя при упоминании двух тысяч предметов воображение рисует чуть ли не волшебную пещеру Аладдина, клад занимает небольшой объем (напомним, нашли его в комнате площадью 6 кв. м). А внушительная цифра складывается своеобразно.

— Каждая крышечка считается отдельно, поэтому коллекция получилась объемной — более двух тысяч предметов, — поясняет хранитель. — Например, есть самовар. Он считается не как один предмет: краник, крышка, конфорка — все детали, входящие в комплект, считаются отдельно. Серебряная солонка со стеклянной вкладкой тоже считается за два предмета.

Хранитель с готовностью показывает клад: я, конечно, слышала про прекрасную сохранность, но что старинные приборы могут выглядеть так свежо, и представить не могла. Хоть сейчас накрывай на стол. Многими предметами, судя по всему, даже не успели воспользоваться: позолота внутри серебряных вещей сверкает зеркально.

Среди сотен более или менее привычных нам предметов — блюд, ложек, вилок, столовых ножей и солонок — есть незнакомые и экстравагантные, из прошлого и позапрошлого века.

Например, монументальная серебряная братина — традиционный славянский сосуд для подачи алкогольных напитков. Это крупная тара, которую перекрывали специальной перекладиной (резная, сверкающая, она тоже хранится в фонде), на которую ставили чарки. Есть и менее масштабные, но очаровательные вещицы: например, пуховка (нечто легкое и пушистое, используемое для нанесения пудры). В стеклянной пуховке с серебряной крышкой внутри, кроме старинного «спонжика» видны какие-то мелкие предметы, но что это — пока тайна. Хранитель поясняет, что пуховку Нарышкиных еще не смогли открыть.

Среди вещей, которыми хозяева успели попользоваться и которым позавидовали бы современные модники, — щетки для одежды. Они у Нарышкиных были тоже с серебряными ручками, и на них даже остались ворсинки — хранят их особенно бережно.

— Тот, кто складывал предметы, очень о них заботился: серебро заворачивали в газеты, тряпки, пропитанные уксусом. Очевидно, тогда думали, что революционная кутерьма закончится, предметы достанут, протрут и будут ими пользоваться, — рассказывает хранитель.

— В музее проводились исследования клада? Если да, то какие?

— Конечно, и исследования продолжаются. Первый этап был еще в Константиновском дворце, когда небольшую группу специалистов из ГМЗ «Царское Село» пригласили работать с предметами. Там был первичный осмотр, сверка списков, которые уже имелись, и первичный замер: по размеру и сохранности.

При переезде с выставки из Константиновского дворца клад тщательно упаковали, размещая в фонде, еще раз сверили со списком. Затем в музей приехала Северо-Западная пробирная инспекция: процесс взвешивания и определения состава драгметаллов начался только тогда. Для этого хранитель лично носила предметы из клада по одному через коридор в соседнюю комнату.

— Обнаружили золото, серебро, даже платину, — продолжает хранитель. — В итоге в фонд прибыло четыреста двенадцать килограммов серебра, порядка трехсот граммов золота и шесть граммов платины — за счет двух заколок, которые тоже были в кладе.

Пока идет оценочная работа, исследование и каталогизация, клад не покидает фондов.

«У всех на слуху клад, возникают вопросы: почему не показывают, почему хранят в закрытом виде, куда спрятали? Пошли домыслы, хотя мы за каждый предмет трясемся больше, чем за свою голову», — рассказывает хранитель.

Большая часть клада в отличном состоянии и пригодна для экспонирования — музей хочет сделать выставку во дворце, затем продолжить работу над более полным каталогом. В общем, то, что попало в хранилище, едва ли «разворовывали и распродавали». Получается, если из клада что-то и могло исчезнуть, то сразу после находки. Во всяком случае, первичной оценкой и составлением первых списков занимались частные компании.

Частным коллекционерам не добыть ложечки Нарышкина

Большинство вещей в кладе — серебряные, с гербами. Но это не современное серебро: здесь особая, 84 я проба, которую называют «царской». Сегодня ее нет в обращении, предметы «царской» пробы встречаются только у антикваров. Быстрый поиск на «Авито» — и становится понятно, что средней сохранности антикварная ложечка 84 й пробы стоит порядка четырех тысяч рублей.

Впрочем, ни одного предмета с гербом Нарышкиных я в объявлениях о продаже не нашла. «МК» попросил главу аукционного дома «Литфонд» Сергея Бурмистрова прокомментировать возможность появления предметов из клада на рынке.

— Сергей Леонидович, возьмутся ли за предметы с гербом Нарышкиных — будь то маленький ножик или массивный канделябр — большие аукционных дома?

— За любую вещь, принадлежащую известному роду, будь то Нарышкины или Голицыны, возьмется любой аукционный дом. Есть два критерия, по которым предмет не возьмут: если он описан, каталогизирован и находится в хранении. Если вещь не описана, считается, что она находится в частных руках.

Вещи Нарышкиных, как и вещи Романовых, есть у коллекционеров. Если же появляется каталогизированный предмет с соответствующими отметками (в фонде музея на каждом предмете отдельная бирка. — А.С.), то он будет считаться краденым, его невозможно будет официально продать.

При этом, глядя на предмет отстраненно, эксперт не скажет, криминальное у него происхождение или нет.

— Получается, предметы, находящиеся в фондах ГМЗ «Царское Село», не могут «разойтись» по коллекциям?

— Это абсолютно исключено.

Выходит, если из клада что-то пропало, то только на этапе обнаружения, и эти вещи могут считаться «находящимися в частных руках», ведь тогда предметы не были описаны и каталогизированы.

Представители организации, проводившей реставрацию («Интарсия»), еще в 2012 году рассказали журналистам о попытке кражи предметов клада рабочими-субподрядчиками. Служба безопасности «Интарсии» сообщила об инциденте вечером 27 марта 2012 года, уже 28 марта городское управление МВД и КГИОП (Комитет государственной инспекции и охраны памятников) были в курсе произошедшего, клад взяли под охрану.

По закону клад, содержащий культурные ценности, в полном объеме должен перейти в государственную собственность. Он и перешел. Поэтому вряд ли нарышкинское серебро попадет в частные коллекции.

Читайте также: В Якутии нашли уникальный алмаз-«матрешку»

Найденный в конце марта в особняке Нарышкиных клад оказался, как объявили чиновники, первым за последние 20 лет, который был передан государству. Власти объясняют это несознательностью граждан. А кладоискатели говорят, что сдавать ценные находки государству не только невыгодно, но еще и очень непросто.

Знаменитый тайник

Вечная тема припрятанных сокровищ привлекла всеобщее внимание, когда при проведении реставрационных работ в особняке Нарышкиных в Санкт-Петербурге рабочие обнаружили ранее неизвестное помещение между вторым и третьим этажами здания. В тайной комнате их ждали почти 2 тыс. старинных серебряных вещей — в основном кухонная утварь и предметы домашнего обихода. Преобладающие в кладе столовые приборы составляют практически полные сервизы, среди которых эксперты, занимающиеся сейчас описью найденного, выделили парадный столовый сервиз в русском стиле — около 100 предметов работы фабрики Игнатия Сазикова (1793-1868 годы; в 1837 году император Николай I присвоил ему звание придворного фабриканта серебряных изделий). На предметах российской работы — клейма лучших отечественных ювелиров второй половины XIX — начала XX века: Павла Овчинникова, Ивана Хлебникова, Карла Фаберже и братьев Грачевых (пайщиками торгового дома «Братья Грачевы» были семеро сыновей Гавриила Грачева, основавшего фирму в 1866 году).

Ситуация интересна еще и тем, что, по подсчетам чиновников, это первый случай за 20 лет, когда ценный клад был передан государству. Да и эта находка досталась ему, скорее всего, благодаря величине, дороговизне и тому, что о ней раструбили по ТВ. «Статистика находок велась: последний клад поступил в Гохран в 1991 году, после этого — ни одного. До этого в год было в среднем 90 кладов, которые поступали в Гохран. Получается, минимум 1,8 тыс. кладов государство потеряло, а может быть, и больше, ведь активно проходила реконструкция старых особняков»,— рассказал «РИА Новости» начальник управления планирования и отпуска драгметаллов и драгкамней Гохрана Вячеслав Иванов.

В советское время тот, кто нашел клад, должен был в обязательно порядке сдать его в милицию, за что мог получить 25% его стоимости. Вячеслав Иванов рассказал такую историю. В советское время пожилая женщина принесла в платочке найденный за сельской больницей бриллиант в виде капли и необычной огранки. Теперь, по словам чиновника, этот бриллиант, включенный в диадему, экспонируется в Алмазном фонде — женщина же за свою находку получила огромные по тем временам деньги.

Дележка найденного

За несданный клад в советское время полагалось уголовное преследование. Сейчас, если любопытный сосед увидел, как вы выкапываете горшок с золотом, и добросовестно сообщил об этом полиции, в тюрьму вас не посадят. «Если в полицию поступает сообщение о том, что кто-то нашел какую-то ценную вещь и есть подозрения в противоправном поведении, она обязана проверить. Но если вы нашли что-то на своем участке, это ваша собственность. Если есть подозрения, что это какой-то артефакт, то вопрос о правомерности присвоения данного ценного клада может проверить прокуратура. В законе четко не прописана ответственность за сокрытие клада. Подчеркивается, что человек, нашедший клад, представляющий историческую ценность, должен передать его государству. Если он не делает этого и выясняется, что находка имеет ценность, клад может быть изъят, но только в судебном порядке, а нашедший лишается вознаграждения, которое он мог бы получить при добровольной сдаче»,— поясняет адвокат московской коллегии адвокатов «Князев и партнеры» Игорь Симонов.

В общем, сложность процедуры фактически дает возможность безнаказанно распоряжаться найденными ценностями. Тем более что в соответствии со статьей 233 Гражданского кодекса кладом, который не имеет исторического значения, с государством вообще делиться не нужно: с момента обнаружения он поступает «в собственность лица, которому принадлежит имущество (земельный участок, строение и т. п.), где клад был сокрыт, и лица, обнаружившего клад, в равных долях, если соглашением между ними не установлено иное». Если собственник земельного участка или строения, где была обнаружена ценная находка, не давал своего согласия на раскопки, то в этом случае в качестве компенсации клад переходит ему.

Если установлено, что клад представляет культурную или историческую ценность (для этого производится соответствующая экспертиза), то он через суд поступает в распоряжение научных учреждений для изучения и хранения. При этом собственник земельного участка или здания, где ценности были спрятаны, а также тот, кто нашел клад, получают вознаграждение. На двоих причитается по 25% стоимости клада. Если же ценная находка обнаружена в ходе археологической экспедиции, вознаграждение не выплачивается, так как считается, что поиск артефактов — профессиональная обязанность археологических групп.

Трудности компенсации

По мнению председателя правления Федерации приборного поиска Станислава Бизимова, информация о том, что за 20 лет ни одного клада не было сдано государству, не соответствует действительности. «На чердаке старого дома в Иркутске в 2005 году был найден необычный серебряный пояс с разноцветной эмалью. Оказалось, что он принадлежал горцу кавказской полусотни собственного его величества конвоя. Находка была передана в Эрмитаж, ее признали ценной, а нашедший получил компенсацию от государства»,— приводит пример Станислав Бизимов.

Впрочем, получить компенсацию — головная боль. В 2007 году житель села Второй Булдуруй Нерчинско-Заводского района Читинской области Николай Филюшин так и не смог ее добиться. Пришлось реализовывать найденное самостоятельно на абсолютно законном основании. Дело было так. Разбирая фундамент дома, Николай Филюшин наткнулся на горшочек с золотыми монетами. Он обратился в милицию и сдал монеты в местный музей. Но местные власти проявили удивительную неспособность принимать клады у населения. «Минкультуры Забайкальского края запросило оценку у Исторического музея в Москве. Стоимость клада выясняли на основе каталога нумизматической фирмы «Конрас», которая участвует в аукционах. Клад оценили в 300 тыс. руб.»,— рассказывает председатель общественного движения «Родное Забайкалье» Виктор Курочкин, который занимался этим делом.

После этого клад пролежал в музее три года — после оценки государство и компенсацию не выплачивало, и клад не возвращало. «Тогда я обратился в музей с требованием вернуть клад тому, кто его нашел и, соответственно, является его собственником. После долгих переговоров руководство минкультуры края решило исполнить требования закона и вернуло клад тому, кому он по праву принадлежал,— Николаю Филюшину, нашедшему клад, и собственнику земельного участка — сельскому поселению Булдуруевское. Чиновники — от минкультуры Забайкальского края до администрации президента — занимались этой проблемой несколько лет и не смогли обернуть находку в собственность государства»,— рассказывает Виктор Курочкин. «В музеях очень сложная система оценки и приема артефактов. Недавно на раскопках мы нашли нож эпохи неолита. Мы хотели сдать его в местные музеи безвозмездно, но они даже не берут его на экспертизу. Запасники музеев завалены экспонатами, и новые им не нужны»,— добавляет Станислав Бизимов.

Корреспондент «Денег» позвонила в один из региональных краеведческих музеев с вопросом, принимают ли они найденные при раскопках экспонаты. Бдительный сотрудник музея сообщил, что обо всех найденных артефактах нужно сообщать государству. После этого была названа стоимость предварительной оценки находки — около 800 руб. за устную консультацию и письменную историческую справку. Получается, что платить за сдачу клада государству должен сам нашедший.

В общем, граждане не сдают найденные клады государству не только из-за повальной несознательности. «Чтобы сдать клад государству, нужно обратиться в милицию и сдать клад как находку. Ценности должны описать и оценить специалисты. Причем четкой формулы оценки кладов в России до сих пор не выработано: найденный клад могут оценить по стоимости лома того или иного вида металла без учета рыночной стоимости у коллекционеров. В общей сложности процедура может длиться два-три года, и выплата вознаграждения по ряду причин в итоге иногда становится вообще довольно призрачной. В Великобритании клад оценивает по рыночной цене специальный государственный комитет с высококвалифицированными специалистами. Если клад признается значимым, государство выкупает его у нашедшего, если нет — возвращает. И он может распоряжаться им как хочет»,— говорит руководитель клуба «Картоведъ» (Москва) Андрей Бойко.

Среди кладоискателей отдавать ценности государству считается дурным тоном хотя бы потому, что они вкладывают свои деньги в организацию поисковых экспедиций. Нужно купить металлоискатель (хороший стоит около 50 тыс. руб.), 3-5 тыс. руб. в день тратит сама поисковая группа, не говоря о том, что для настоящей экспедиции нужен внедорожник. А улов за день чаще всего — несколько монет общей стоимостью не более 300 руб.

Андрей Бойко признается, что кладоискательство для него из увлекательного хобби превратилось в бизнес, когда он стал заниматься продажей специального оборудования для поиска кладов и старинных карт, а также организацией тематических экспедиций. «В основном поиск кладов могут позволить себе состоятельные люди, для которых это хобби. Истории о горшочках с золотом привлекательны, но редко соответствуют действительности. Нужно искать годами, чтобы найти действительно ценную вещь или клад. Большинство кладоискателей так и остается всю жизнь без ценных находок»,— говорит Бойко. Но может и повезти. Одна из последних ценных находок команды Андрея Бойко — петровские рубли, которые были проданы за 5 млн руб. За год, по оценкам Бойко, кладоискателям в России удается найти 15-30 действительно стоящих кладов (при приблизительном общем количестве кладоискателей в России 50-80 тыс. человек). В большинстве случаев кладоискатели довольствуются более скромным уловом: разнообразная металлопластика (пуговицы, кольца, кресты, украшения из малоценных металлов), медные монеты и т. д.

В отличие от Европы, где антиквариат приобретает настоящую ценность, только будучи удостоверен официальными историческими документами, в России рынок древностей выкрашен всеми оттенками черного. Потому со сбытом проблем нет — как правило, у тех, кто занимается кладоискательством, есть свои постоянные покупатели, которые ждут находок. «Если удалось договориться о цене, вопрос продажи решается менее чем за неделю: спрос всегда превышает предложение»,— объясняет Андрей Бойко.

Впрочем, вместо поиска старинных реликвий кладоискатели все больше переквалифицируются на пляжный поиск: «На российских пляжах можно найти украшения из золота и серебра, потерянные отдыхающими. Специализирующиеся на таком виде поиска имеют довольно неплохие деньги: в среднем за сезон при хорошем опыте и умении работать с металлоискателем можно собрать на пляже 200-500 граммов золота и буквально килограммы серебра».

В 2018 году фонд предметов с содержанием драгоценных металлов и драгоценных камней «Царское Село» пополнился… 2168 произведениями искусства из драгоценных металлов. Общий вес пополнения в семействе в коллекции — более 400 кг! Что же случилось? В распоряжение музея поступил знаменитый клад Нарышкиных, крупнейшая подобная находка на территории Санкт-Петербурга что по стоимости, что по историческому значению.

Как нашли наследство Нарышкиных

27 марта 2012 года сотрудники охраны во время обхода особняка Нарышкиных-Трубецких в центре Петербурга, на улице Чайковского, 29, обратили внимание на нескольких рабочих. Все бы ничего, но кое-что смущало. Здание ремонтировалось, в нем шли интенсивные строительные работы, и потому мешки, которые рабочие затаскивали в ГАЗель вроде бы смотрелись логичными — наверняка мусор. Но вот время их погрузки было выбрано странноватым. На город спускались сумерки, а мусор обычно вывозили в более светлую пору.

Интуиция охрану не подвела. То, что предстало перед глазами внимательных ЧОПовцев, было способно перехватить дыхание и вызвать к жизни восклицания, приводить которые в нашем тексте мы не будем. Не знаем точно, какие именно слова прозвучали, но вот что известно, так это то, что срочно были нажаты кнопки 102 на мобильном телефоне. Через короткое время на место происшествия прибыла не только полиция, но и много других ответственных лиц.

Что неудивительно: в мешках оказалась старинная серебряная посуда.

И даже люди, не являющиеся дипломированными специалистами в области искусства, могли легко понять, что предметы имели большую культурную ценность. При дальнейшем осмотре уже непосредственно самого места реставрационных работ было найдено еще несколько больших пакетов с таким же драгоценным содержимым, приготовленном на вывоз — в неизвестном, разумеется, направлении.

Выяснилось, что рабочие из Таджикистана во время ремонта в особняке Нарышкиных-Трубецких нашли скрытую между перекрытиями второго и третьего этажей потайную комнату. В ней хранились предметы из столового золота и серебра, обернутые в выпуски газет 1917 года. В стране в тот год было неспокойно, и в безопасности не мог чувствовать себя никто. Что говорить, если даже приближенного к императорской семье Григория Распутина убили практически открыто. Ну а после Октябрьской революции в России и вовсе начал раскручиваться маховик репрессий.

Клад содержал не только столовое серебро, но и много других чрезвычайно ценных вещей: различные ордена и награды дореволюционной России, а также личные вещи с фамильными гербами и монограммами.

Тщательное их изучение показало, что владельцы драгоценных ювелирных изделий — Сомов Сергей Сергеевич, служивший поручикoм в лейб-гвардии Гусарского полка, и его супруга, Нарышкина Наталья Васильевна, представительница знатного российского рода.

Ордена и награды были получены Сергеем Сомовым за военные заслуги на фронтах Первой мировой войны и Натальей Нарышкиной, спасавшей человеческие жизни во время службы сестрой милосердия в передовых отрядах Красного креста.

Так стала известна еще одна трагическая история членов аристократической семьи, посвятивших себя Отечеству, но вынужденных бежать из страны, охваченной пламенем революций.

Волею судеб оказавшись в конце 1917 года в Петрограде, супруги успели спрятать свои семейные реликвии. Драгоценные золотые и серебряные изделия были аккуратно и тщательно упакованы в газеты и пропитанную уксусом ткань. Это позволило избежать коррозии металлов в течении длительного времени и сохранить идеальное состояние произведений искусства до их обнаружения. Сергей Сомов скончался во Франции в 1976 году, Наталья Васильевна — два года спустя. История распорядилась так, что супруги не смогли вернуть свои вещи, но помогли их сохранить для России.

Состав клада и его значение

«Клад Нарышкиных» значим не только материальной составляющей (его стоимость составляет около 4 миллионов евро), но в большей степени своим познавательным вкладом в историю искусств. Все найденные в нем сервизы принадлежали одной семье, они цельные и изготовлены лучшими ювелирными мастерскими XVIII — XIX веков, названия которых и сейчас приводят знатоков в священный трепет: европейскими — Aucoc Aine, Falize, Harleux, Parisot, Touron, Queille; и русскими — братьев Грачевых, Павла Овчинникова, Игнатия Сазикова, Вырыпаева, Kейбеля.

По представленным предметам можно изучить практически все техники ювелирного мастерства, использовавшиеся в то время, такие, например, как гильошировка, просечка, золочение, гравировка, чеканка, литье. Их применение позволило создать необыкновенной красоты ювелирные шедевры, дарящие подлинное эстетическое наслаждение.

Дошедшая до нас коллекция изысканных раритетов состоит из серебряной посуды, столовых приборов, туалетных принадлежностей, часов, ювелирных украшений, воинских наград и знаков отличия царской России.

Предметы изготовлены из серебра и золота различной пробы, есть даже украшение из платины весом в несколько грамм — небольшая заколка для волос. К слову, это первое платиновое изделие пополнившее музейное собрание ГМЗ «Царское село».

До 2018 года вещей из такого дорогого металла в коллекции не было.

Среди посудных принадлежностей внимания заслуживают бульотки, чайники со встроенной подставкой для спиртовки, которые когда-то использовались в обиходе аристократических семей для поддержания нужной температуры воды во время чайных церемоний.

Вишенкой на торте является парадный столовый сервиз, созданный в мастерской потомственного ювелира Игнатия Сазикова. Набор состоит из более чем 200 серебряных предметов, выполненных в неорусском стиле, который в XIX веке был популярен у дворянского сословия.

Особый интерес у искусствоведов вызывают выгравированные тематические надписи на посуде от официозных: «Фабрика Сазиков, самовар серебряной работы» до шутливых, выполненных в народном стиле и размещенных на винных чарках: «Пей за столом, а не пей за столбом», «Знать птицу по перьям, а молодца по речам».

В этом же народном стиле выполнены и шестнадцатикилограммовые парные серебряные канделябры, изображающие хоровод крестьян вокруг дуба, который символизирует мощь и несгибаемость России.

Нужно отметить, что уважение к простому народу в семье Нарышкиных, скорее всего, не было показным. На это указывает тот факт, что среди наград, заботливо спрятанных в тайнике, были найдены две номерные георгиевские медали, которыми награждались нижние воинские чины.

Клад Нарышкиных — самый большой и уникальный из найденных в послереволюционной России. Закономерно, что его обнаружили в доме Трубецких-Нарышниковых, который также имеет большое историческое и культурное значение. Первым хозяином этого особняка был Абрам Ганнибал , прадед великого русского поэта, «нашего всё», Александра Сергеевича Пушкина.

Затем здание переходило поочередно в собственность самых знатных русских семейств. Его владельцами были Неплюевы, Трубецкие, Демидовы и, наконец, Нарышкины. Представители этих громких фамилий на протяжении веков принимали непосредственное участие в исторических событиях. И даже сойдя с «основной сцены», сумели внести огромный вклад в российскую культуру в виде бережно спрятанных сокровищ мирового значения.

Клад Нарышкиных экспонировался в Александровском дворце Царского Села до осени 2021 года. Он вернется туда, но когда именно, сказать сложно. Точно, к сожалению, не в самое ближайшее время.

Следите за обновлениями на нашем сайте и в социальных сетях, мы будем держать вас в курсе.

Фотографии предоставлены ГМЗ «Царское Село»

Столовое серебро, ювелирные украшения и награды времен Российской империи обнаружили рабочие при реставрации особняка Нарышкиных на улице Чайковского в Петербурге.

Как рассказали корреспонденту «РГ» в пресс-службе группы компаний «Интарсия», которая ведет работы, ценная находка была сделана не в основном здании, а в дворовом флигеле особняка. Сейчас в нем ведутся работы по реконструкции и приспособлению к современному использованию. Вскрыв полы на третьем этаже, рабочие обнаружили на втором этаже помещение, которого не было на планах площадью около 4 квадратных метров. В «каменном мешке» был спрятан клад.

— Там находилось более тысячи предметов, в основном столовое серебро, — рассказал ведущий менеджер по связям с общественностью Михаил Северов. — Особенно ценно, что это на первый взгляд полные сервизы — от вилок и ложек до серебряных самоваров.

Все предметы были тщательно упакованы: некоторые хранились в специальных деревянных футлярах для столового серебра, некоторые были завернуты в полотняные кухонные фартуки и куски материи, пропитанные уксусом — они сохранили слабый запах. Некоторые вещи неведомые собиратели клада завернули в упаковочную бумагу, а когда ее не хватило — в газеты. На упаковку ушла часть 1917 года, и по датам — июль, август, сентябрь — получается, что о сохранности ценностей Нарышкины позаботились еще до или сразу же после Октябрьской революции.

По оценкам специалистов, подобных находок — такого количества и масштаба единовременно — в Петербурге не было никогда. В составе клада, помимо столового серебра, есть также несколько предметов декора, в том числе массивные серебряные подсвечники в стиле модерн, немного ювелирных изделий, ордена и медали Российской империи, а также два дорожных несессера — мужской и женский. Все находки сейчас предстоит тщательно описать, а затем атрибутировать. Помочь в этом могут гербы, украшающие многие из находок. Один из них уже опознан как герб рода Нарышкиных, владельцев второго, сдвоенного, еще предстоит установить.

На месте обнаружения клада сейчас работают представители городского комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников Санкт-Петербурга, а также сотрудники антикварного отдела ГУ МВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Для сохранности клада прямо на месте его обнаружения ведется видеомониторинг, выставлена охрана. Сколько времени займет инвентаризация, специалисты пока сказать не берутся.

После того как все найденное будет тщательно описано, коллекцию поместят на временное хранение в один из музеев Петербурга. По предварительной информации, это может быть Павловск. Однако в будущем находку предполагается вернуть на улицу Чайковского.

— Это часть исторического наследия особняка, и после завершения всех реставрационных работ ее планируется сделать частью его музейной экспозиции, — пояснили в компании.

Памятник федерального значения особняк Трубецкого — Нарышкиных на улице Чайковского, 29А сейчас реконструируется под культурно-просветительскую и административно-деловую функцию. По одной из версий, здесь разместится Санкт-Петербургский международный центр сохранения культурного наследия.

Отметим, что сокровища в особняке Нарышкиных, по всей видимости, обогатят не только российскую историю, но и тех, кто их обнаружил. В соответствии со статьей 233 Гражданского кодекса РФ в случае обнаружения клада, содержащего вещи, относящиеся к памятникам истории или культуры, они подлежат передаче в государственную собственность. При этом нашедшему полагается 25 процентов от стоимости клада. Однако оценить нарышкинскую находку специалисты не берутся даже приблизительно.

Справка «РГ»

Дом на улице Чайковского, 29 А первоначально принадлежал прадеду Пушкина Абраму Ганнибалу — «арапу Петра Великого». В 1855-1856 годах его перестроил для новых владельцев, князей Трубецких, архитектор Гаральд Боссе. Через 20 лет, в 1875-1876 годах, для князя Нарышкина его реконструировал Роберт Гедике.